В Театре на Малой Бронной состоялась вторая премьера сезона. На малой сцене показали «Слово о полку Игореве». Фантазия на тему литературного памятника переплетена с реальностью. Режиссер Кирилл Вытоптов и драматург Саша Денисова в соавторы своего спектакля пригласили артистов, которым поручили собрать истории людей, работающих в частных охранных предприятиях. А потом на сцене из записанных интервью составили спектакль, не называя, показали конкретных людей с их проблемами и чаяниями.
Такое театральное документальное направление имеет название – vibratim, и пришло к нам с запада. Для тех, кто не был на малой сцене, следует пояснить её особенности. Зал и вправду чрезвычайно мал. В небольшой комнате размещены амфитеатром всего четыре ряда зрительских кресел. Сцены собственно тоже нет. Все действие происходит на ровном полу в метре от зрителей. И эти обстоятельства замечательным образом обыгрываются. Эффект получился не просто камерной постановки, а чего-то личного и даже интимного. Действие начинается, но с нарочитого опоздания. Зрители собрались, а ничего не происходит. За это время успеваешь в деталях рассмотреть все, что перед глазами. А взор упирается в стену проходной некоего закрытого предприятия. На окнах покривившиеся от времени решетки, турникет, кабина охранника с видом изнутри. На полу пудовая спортивная гиря, поодаль еще один снаряд – гимнастический конь. К стенам по обе стороны приставлены дешевые диванчики и кресла. Ничего особенного. Дальше картинка поменяется, но каждый раз это будет происходить лишь благодаря свету и звуку (сценограф Нана Абрашитова, композитор Владимир Горлинский). Кстати, за теми, кто всем управляет, так же можно наблюдать: в зале два человека сосредоточенно работают за компьютерами.
Но вот, наконец, появляется человек в серой униформе – работник ЧОП, он садится на своё рабочее место за стол, загорается экран монитора. Приходит его напарник. Дальше зрителей погружают в их рутинную работу. Это не интересно, но мы при этом присутствуем. Через какое-то время, по громкой связи раздается бесстрастный женский голос в дикторской манере советских времен (актриса Мария Зайкова). Голос начинает выяснять анкетные данные. Произносит попутно непонятные, похожие на абракадабру слова и фразы. Требует повторить их. У охранников это получается, но не сразу. Между тем в коморку набираются новые претенденты. Артистов всего восемь, но у кого-то двойные роли. Имен здесь нет, голос всех обезличивает, называя людей номерами: Д04, С15 и т.д. Однако, через интервью выясняются многие подробности их жизни: кто, откуда, почему не нашел себе другого, более достойного занятия. Люди, в основном, приезжие, кто-то из Подмосковья, кто-то из дальних периферийных городов, но все здесь от того, что в родных краях работы нет. Непрерывно продолжается и урок сценической речи. Теперь охранники уже хором читают отрывки из летописи, а в перерывах рассказывают друг другу байки на современном русском. Подлинность историй не вызывает сомнений. И здесь опять узнаешь многое о том, как в целом живет народ в нашей бескрайней необъятной стране.
Действие заметно оживляется с появлением в проходной героини актрисы Лины Веселкиной. С ярким макияжем и длинными голыми ногами, в кожаных, ну очень коротких шортиках, бутсах и черных носках. Девушка забыла пропуск, но ей позарез нужно пройти через турникет. Ведет она себя вначале очень даже адекватно: вежливо просит, потом строит глазки, а далее использует целый арсенал средств женского обаяния. Однако на охрану это не действует. Но, девушке очень надо, и в ход идут другие способы. Перед нами уже женщина-вамп, привыкшая повелевать мужчинами, у неё командный тон, не терпящий возражений: «А ну встал, а ну пошел, а ну открыл!». Безрезультатно. Последняя попытка – взять на испуг: «У меня друзья чеченцы, приедут – всех порежут». Охрана дрожит, забивается в угол, но результата нет – инструкция важнее. Совсем отчаявшись, девица опускается на четвереньки, в таком положении делает обманный ход вдоль зрительских кресел, не спеша разворачивается (вид сзади) и, спокойно, невозмутимой походкой верблюдицы - в раскорячку, и еще умудряясь покачивать бедрами, проползает под турникетом. Все происходит настолько неожиданно, что публика не успевает грохнуть смехом. Не успевает среагировать и охрана. Зато включаются сирена и красный свет тревоги. Потом все гаснет - короткое замыкание. Резко из темноты свет выхватывает фигуру средневекового всадника (артист Егор Барановский). Он в полный рост и в профиль к зрителям. Латы воина и бутафорской лошади блестят и переливаются в лунном свете. Князь Игорь неподвижен, как памятник. Его вид серьезен, взгляд устремлен вперед и будто в вечность. Зрители прыскают смехом, в большей степени от неожиданности образа. В свое следующее появление князь Игорь на лошади уже будет поменьше ростом, публика поймет, что это он слез со спортивного коня, и теперь стоит на полу. Все сложнее и длиннее становятся фразы из летописи, охрана произносит их хором и по очереди, а зрители, постепенно погружаются в другое измерение. Слышен равномерный звон металла. При тусклом свете стоят вертикально копья, словно тростник, воткнутые острием в землю. Раскинулись в позах на диванах охранники, глаза их закрыты. И тут второе явление Лины Веселкиной, уже в образе Ярославны. В длинном, роскошном боярском платье приглушенных коричневых тонов, с кокошником на голове, на лице - приклеенные в виде зеленых ручейков слезы. В руках у неё сложенные в высокую стопку покрывала. С ними она плавно водружается на гимнастического коня, половина одеял рассыпается. Словно во сне, неторопливыми, красивыми движениями она собирает их, при этом каким-то образом не сходя с лошади, потом спускается и, скорбно идя вдоль диванов, набрасывает одеяла на спящих охранников.
Между тем, князь Игорь обретает дар речи, говорит наполовину на непонятном старославянском, но публика понимает. Охранники теперь уже ему поверяют сокровенные мысли, рассказывают в основном о тяготах профессии. Конь под князем от этого, то трусит иноходью (отличная пластическая работа актера), то вздымается на дыбы. В ответ князь рассказывает о своем, говорит вроде бы натурально, но только голос какой-то механический, слегка дребезжащий, похожий на звук из старинного телефонного аппарата. Речь заходит о грехах. Они-то у всех разные и у каждого свои, но, оказывается, мучаются люди от них одинаково. Пожилой охранник не может забыть, как в детстве обманул тяжело больную мать. Он постеснялся признаться ей, что его побили девочки, и свалил все на старшего товарища. А мать отправилась в длинный путь по морозу и сугробам, что бы разобраться с обидчиком сына, и умерла вскоре. После этих слов под князем Игорем мелкой дрожью трясется конь, а затем и вовсе падает на колени. И начинает князь Игорь историю о своём грехе, как отдал на разграбление и поругание целый город, хотя жители его вышли за ворота и умоляли о пощаде. В общем, и я признаюсь: пару дней после увиденного, меня не покидало чувство, будто я вернулась из какого-то путешествия, то ли по своей стране, то ли и вправду побывала в древней Руси. Собственно, за впечатлениями мы в театр и ходим, и я их получила. Поэтому с полным основанием могу сказать своё зрительское: «Браво!».
Елена Белякова, фото Варвара Ливанова